Актуальное / Переработка отходов / Утилизация /

Почему в России любые технологии переработки мусора воспринимаются «в штыки»

14.02.2020 0 комментариев

И всё-таки с этой «мусорной» темой в нашей стране что-то странное происходит. Какой-то когнитивный диссонанс. В том смысле, что по отдельности, вроде, всё понятно, а вместе – ну, никак не соединяется: конфликтует даже в отдельно взятой голове.

Причём, непонятности как будто распадаются на несколько потоков…

Но сегодня всё же сосредоточимся на одном: что не так с идеей строительства заводов по переработке мусора в топливо?

Немного воспоминаний

В середине 90-х – кажется, году в 1997-м, — группа журналистов из Санкт-Петербурга и Ленинградской области, пишущих и говорящих о проблемах экологии, была приглашена в Германию.

Поездку организовал знаменитый немецкий концерн, который у себя в стране занимался переработкой мусора, очисткой загрязнённых грунтовых вод, резервуарами с питьевой водой и прочими экологии угодными делами.

К визиту экожурналистов концерн отнёсся со всей серьёзностью: провезли по шести городам, показали разные объекты, позволяли «совать нос» во все углы.

Был даже скромный, по русским меркам, обед – но с серебряными приборами и за одним огромным круглым столом в штаб-квартире концерна с наследственным его владельцем…

А всё потому, что этот немецкий концерн хотел «зайти» в наш регион со своими технологиями по переработке мусора.

Всё наше — с нами

И знаете что?

Даже самые въедливые и обычно конфликтные экожурналисты тогда не нашли ничего плохого в мусорсжигающих заводах, на которых в закрытых печах при тысячной температуре сжигался мусор, а вырабатываемое тепло поступало в ближайшие муниципальные многоэтажки.

Вернувшись, мы честно рассказали всё, что видели в Германии. Нам-то вообще казалось очевидным: вот она – экоцивилизация!

Но… Никакой немецкий концерн к русскому мусору не пустили. По каким уж соображениям – гадать не будем.

Ну, не пустили и не пустили – мало ли…

Зато мусор наш остался с нами, а с ростом потребления его ещё и больше стало — и полиэтиленистей, и разнообразнее.

Мусор, правда, до сих пор иногда сжигают прямо на нелегальных свалках – методом обычного поджога. Какой такой завод, зачем?

Справедливости ради, потихоньку у нас всё же начало работать природоохранное законодательство — штрафы в несколько тысяч рублей за такие поджоги выписываются.

Иногда даже и в десятки тысяч рублей, и в сотни…

Только вот ходят упорные слухи, что за один день работы нелегальная свалка приносит своему владельцу больше миллиона рублей. Настоящий «Клондайк»!

И что тогда ему те штрафы?

Очередной подход к снаряду

Но вот где-то, похоже, году к 2015-му, на самом верху оформилась всё же идея «мусорной реформы»: так, мол, жить нельзя — надо, как в Европе.

Почему году к 2015-му?

Да потому что именно этим годом датируется разработка особого государственного стандарта

«ГОСТ 33564-2015 (EN 15357:2011) Топливо твердое из бытовых отходов. Термины и определения».

Стандарт – действующий, опубликован в Электронном фонде нормативной и правовой информации.

Самое интересное, что этот наш ГОСТ – почти дословный перевод Европейского регионального стандарта EN 15357:2011. Он был разработан Европейским комитетом по стандартизации (CEN) ТК 343 — «Топливо твердое из бытовых отходов».

Так вот, этим ГОСТом ещё с 2016 года в России установлены термины и определения

«в области производства, состава, свойств и потребления твердого топлива из бытовых отходов, изготовленного из неопасных отходов».

Логично же предположить, что утверждение терминов – подготовка к этим самым работам по «производству топлива твёрдого из бытовых отходов»?

Отметим, почти 5 лет назад!

Доверчивый бизнес

Для обычных людей это ГОСТ33564-2015 никакого интереса не представлял, но кое-кто в серьёзность намерений государства перейти от технологий захоранивания мусора к его переработке всё же поверил.

«Кое-кто» — это компании, для которых современные технологии переработки мусора в топливо – уже бизнес. Причём, бизнес перспективный, учитывая усиливающийся европейский запрос на как можно менее вредное топливо.

Потому что, как утверждают в Европе, из сухих промышленных, твердых коммунальных и иных неопасных отходов можно производить твёрдое топливо, которое в некоторых случаях легко заменяет уголь. И, прежде всего, это относится к технологии, которая обозначается аббревиатурой SRF:

«solidrecoveredfuel (твёрдое восстановленное топливо) – топливо, полученное из твёрдых отходов, с химическим составом и физическими свойствами, удовлетворяющими требованиям потребителя».

Какого потребителя?

Да, к примеру, небольших котельных. Или — печей для обжига изделий из цемента.

Да, но любая компания, которая собирается строить завод, должна быть уверена, что сырья будет много… И при этом возить его издалека не потребуется…

По Черномырдину

И вот весной прошлого года – точнее, 1 марта 2019 года – в Архангельской газете «БИЗНЕС-КЛАСС экспресс» появилась публикация, рассказывающая о Группе компаний «Суприм», которая, как тогда сообщалось,

«уже второй год разрабатывает и поэтапно реализовывает комплексный проект, предусматривающий переработку большей части постоянно образующегося в Архангельске мусора, а в перспективе – и полную утилизацию сотен тысяч тонн отходов, скопившихся за десятилетия на городском полигоне».

Кстати, речь шла об использовании импортного оборудования, работающего по технологии SRF.

Только вот сильно до публикации, ещё в июле 2018 года, в Архангельской области в районе Шиеса стали рубить лес — и поползли слухи, что здесь проложат ветку железной дороги, по которой из Москвы мусор будут вывозить…

Что было дальше – знают все.

По Виктору Степановичу – светлая ему память: «Хотели как лучше, а получилось как всегда».

Может, всё-таки надо было сильно раньше с людьми разговаривать?

Не по-хорошему

Нет, понятно, почему с людьми разговаривать… не хочется. Они же эмоциональные. Испуганные. Злые и недоверчивые. У них этот рефлекс недоверия тяжёлыми годами выковывался.

Опять же, к примеру: молодые стоматологи только понаслышке знают, отчего некоторые взрослые пациенты цепенеют от ужаса перед походом в стоматологическую поликлинику…

Но врачи понимают, что в этом случае нужно вдвойне аккуратно разговаривать, максимально дружелюбно и уважительно: люди – не виноваты. У них опыт тяжёлый.

А что понимают отечественные предприниматели? А чиновники наши?

Ну, вот, какой опыт у тех людей, кто живёт рядом с мусорными полигонами?

Люди не знают, что в той же Швеции мусороперерабатывающие предприятия вполне себе спокойно размещаются на берегу крупных водоемов и в каких-то 300-500 метров от населенных пунктов. И никому такое соседство не приносит абсолютно никакого дискомфорта.

Все познается в сравнении. Но то, что люди в России не знают об этом, это не их проблема. Это проблема тех, кто по роду деятельности должны отвечать за работу с населением. Информировать, разъяснять, показывать.

Это сложно.

А как людям, которые годами вдыхали ароматы горящих нелегальных свалок, поверить на слово бодрым гостям в хороших костюмах, когда они произносят слова про «мусоросжигающий завод»?

Или про завод, который будет из мусора топливо делать? Первым делом сработает образная память: «мусор – огонь – вонь».

И тут самое простое – понадеяться «продавить», поставить перед фактом.

Кто виноват

Но знаете что? Перефразируя одну историческую личность, если ты не будешь разговаривать с людьми – с ними будут разговаривать другие.

И разговаривают, как известно.

Зачем, почему – вопрос уже двадцатый: кому-то из людей, которые пытаются выводить людей на экопротесты – грант нужен, кому — нал, кому просто «раззудись плечо, размахнись рука» — все и всё как хочется жить мешают…

Но в итоге то что?

Мусор разрастается. Природа и царь её человек – страдают. Владельцы нелегальных свалок практически миллионами тешатся, а технологии, которые по всему экологически озабоченному миру работают, в Россию так и не заходят.И все друг на друга злые.

И кто виноват?

Разговаривать с людьми надо. Объяснять.

Наталья Старичкова

Фото: musorish.ru

Источник: https://online47.ru